- Смотрите, - сказал он и торжественно повел рукой. - Смотрите
хорошенько.
Кокосовые пальмы беспорядочной толпой спускались по крутому склону к
лагуне, и в вечернем свете она вся переливалась нежными красками, точно
грудь голубки. Неподалеку на берегу ручья теснились туземные хижины, а у
рифа четко вырисовывался силуэт челна и в нем - два рыбака. Дальше
открывался беспредельный простор Тихого океана, и в двадцати милях,
воздушный, бесплотный, точно сотканный воображением поэта, виднелся
несказанной прелести остров Муреа. Красота была такая, что у Бэйтмена дух
захватило.
- В жизни не видел ничего подобного, - вымолвил он наконец.
Арнольд Джексон не отрываясь смотрел на раскинувшуюся перед ними
картину, и взгляд у него был мечтательный и мягкий. Тонкое, задумчивое лицо
его было сосредоточенно и строго, и, взглянув на него, Бэйтмен вновь
поразился его необычайной одухотворенности.
- Истинная красота, - прошептал Арнольд Джексон. - Не часто случается
видеть ее лицом к лицу. Всмотритесь в нее, мистер Хантер, такого вы уже
никогда больше не увидите, ибо мгновение преходяще, но память о нем всегда
будет жить в вашем сердце. Вы коснулись вечности...